Мы с дедом едем в скрипучей телеге ворошить сено. Поле находится около осиновой посадки, где всегда набирается целая корзина красноголовиков. Поэтому договариваемся: как только поворошим сено, я беру собаку и ухожу в лес за грибами, а дед отдыхает и ждет нас.
Беляк сидит рядом, и дед постоянно ворчит, мол, порядочные собаки за телегой бегут, а этот, как князь едет. Тот с годами все больше становится похожим на своего хозяина: так же ходит, так же прищуривает глаз, так же грустит…
И вот мы на месте. Солнце высоко, вокруг тихо — ни ветерка, аромат полевых цветов кружит голову
Работа спорится, ведь впереди меня ждет лес. Неподалеку дед в мокрой от пота рубашке ворошит сено. Потом, вытерев концом рубашки лицо, кричит мне: «Дочка, где бутылка с водой?» Я выкапываю из сена бутылку родниковой — дед жадно отпивает половину. Я вздремну, а вы — бегите в лес.
Я забираю Беляка — и прямиком в чащу. Грибы ждут меня у осинок. Они на пригорках, в густом малиннике… Набрав горсть лесной малины, я кладу ее в рот. Потом угощаю Беляка — он осторожно слизывает ягоду.
Из леса мы выходим усталые и счастливые. А вот и наша телега. Дед спит, укрывшись старой телогрейкой. Рядом пасется лошадь.
И тут… Большая серая собака скачками приближается к нам. Резко замирает. Я побледнела, схватила Беляка и посадила в телегу к деду. Пес зарычал, шерсть его поднялась, сердце колотилось… Волк! Я была в шоке! Глаза такие проницательные, хищные, горят зелеными огоньками. Зверь был так величав, прекрасен и нес себя с достоинством.
Беляк вжался в телегу и гулко рычал: понимал, что это опасность, что не справится. Вдруг он выпрыгнул и начал рыть землю лапами. Волк не сдвинулся с места. Я стала будить деда, но тот спал беспробудно.
Я начала говорить — спокойно, уверенно, по-доброму:
" Я прошу тебя, иди своей дорогой, иди, Серый. Мы тебя не тронем. Мы сено ворошили. Дед вон в телеге спит, устал, и я устала. Ты только иди, родной… И не трогай Беляка, — я закрыла пса собой. Мы не виноваты, что ты бежал по этой дороге…"
Волк резкими прыжками стал удаляться в лесную чащу. Мои ноги были ватными. Я разбудила деда:
— «Ты все спишь, а мы волка видели!»
Дома мне тоже никто не поверил. Мы с Беляком были хранителями большой тайны. Только однажды дед приехал из села встревоженный:
— Бабка, что я слышал! Мужики волка видели в поле. Перепугались все. Неужто вернулись волки на Волчий хутор? Дед тревожно посмотрел на меня, я незаметно кивнула и вышла из дома.
