Отец мой занимал солидную должность в одном из НИИ, неплохо зарабатывал, но меня не баловал. Я рокер, у меня был скромный скутер, да и тот выдан мне авансом. Я учился в мединституте, учился так себе, зная, что за учебу оплачено.
У отца оказался скоротечный рак, он сгорел буквально за два месяца. Что не съело лечение, съели похороны. Я вынужден искать работу. На одном сайте нашел объяву, что требуется медработник, точнее сиделка. Я позвонил — на том конце недовольный женский голос спрашивал об образовании, потом назначил встречу.
Меня встретила желчная дама: «Это вы сиделка? Ваши обязанности — лекарства, уколы, еда, гигиена, вот задаток, остальное на карточку».
Я вошел в комнату, там полусидела не такая уж старая женщина.
— Ну, чего встал? Как тебя звать? Достань-ка мне из шкафа сигаретку!
— Вам же нельзя! — ты меня еще поучи!
Бабуля не капризничала, не занудствовала, а ее истории из жизни мне нравились все больше. Вдруг позвонили в дверь.
За дверью стояла очаровательная девочка моих лет: «Ершова Роза Пална здесь живет?»
— Анечка! Проходи! А мне подумалось: Ершова, Ершова — что-то очень знакомое.
Когда увидел набор продуктов, я удивился: сигареты, пиво, ветчина. Я пробовал урезонить старушку. Но она цыкнула на меня, как на мальчишку.
Потом мы пошли гулять с Леной по прекрасной летней Москве, я спросил: «А ты ей кто?»
— Да соседка бывшая. На старой квартире сдружились. А ты мне с интернетом поможешь? А то я чайник чайником!
— Да не вопрос. Скажи, а что с ее сыном? Мама говорила, что она родила его молоденькой, а потом сдала в интернат.
Мы распрощались. Вечером, сделав все уколы, я отпросился у старушки съездить домой, обещав вернуться к утру.
Дома я посмотрел на фото отца в траурной рамке, тут у меня забилось сердце. Я порылся в шкатулке, нашел свидетельство о рождении, там написано: Ершов Михаил Сергеевич. Мать — Ершова Роза Павловна.
Я схватил портрет отца, документы и помчался к Розе.
— Случилось что-то? Не пугай меня, мой мальчик! Я молча показал портрет.
— Что? Как… Миша… Откуда у тебя это? Затем она выдохнула, закурила…
— Значит ты мой внук?
— Выходит так. Могу вам свидетельство о рождении показать.
— Не надо. Я верю, вернее чувствую. Родная кровь. Понимаешь, мы с Мишей не были близкими, хотя я его любила безумно. А когда женился, мы жутко поссорились. Так он значит взял ее фамилию — так не хотел быть Ершовым. Какое же счастье, что ты нашелся — родная кровь!
Что у нас теперь будет и как — одному Богу известно. Ясно одно — «харлея» мне в ближайшее время не видать. Не брать же деньги с родной бабки?
