Грудь распирало от чистого воздуха. нос щекотал пряный запах примятой травы.
Хорошо, что заехал в деревню к бабушке. Пошел косить.
От усталости ломило плечо. Тишину разорвала девичья разноголосица:
«Поцелуй меня миленок, без отрыва сорок раз! Я тогда тебе поверю, что любовь крепка у нас!»
— Девчонки! Не проходите мимо! Сайка рассмеялась и исчезла в подсолнухах.
Вот бы сейчас какая бы лампампулечка принесла холодного молока!
А потом за собой на травку поцелуями утянула бы.
Резко обернулся на шорох.
— Кто там, выходи! Через минуту руки ослабли, через минуту моя коса мягко упала на землю: из подсолнухов появилась дева. Телом беленькая, коса пшеничная.
Повела плечом и поманила за собой.
На крутом вираже поймал красавицу и прижал к себе. Обхватил ее всю, отпустить не могу. Поцелуем подарила, в ушко подула…
Я размяк. Да, мурыжит меня лесная чертовка. Не дается. Дразнит укромными местами.
Жажда начала мучать. Во рту все пересохло…
Шалунья как почувствовала. Протянула крынку с молоком. Холодненькое.
Напился. Она сделала пару глотков, промахнулась. Белоснежные ручейки побежали по телу. Обогнули грудь, побежали на живот и все ниже и ниже к заветному местечку!
Здесь я уже не помню, а она выскочила. Рассмеялась — и бежать!
— Постой, имя хоть назови! — кричал, что есть силы!
Она замерла и пальчиком к себе поманила. Зажмурился и ломанулся в подсолнухи за загадочной незнакомкой. Губами уперся во что-то влажное, пахнущее молоком.
Застонал от нестерпимого желания. Почувствовал на щеке ее язычок.
Длинный такой. Она уже облизывала все мое лицо. А потом призывно замычала.
Открыл глаза и понял, что… целуюсь с буренкой.
— Тьфу ты! Тварь навозная!
Отпихнул морду и долго сидел в траве, вспоминая то ли девочку, то ли видение.
