— Тетя Танечка, мамка папку убила! — кричала десятилетняя девчушка и колотила в дверь.
Спустя минуту Таня уже вбежала на половину сестры. Картина была страшная. Вера сидела на стуле бледная, на полу распростерлось безжизненное тело мужа Валерия.
— Ты?! Да как же?! — выдохнула Татьяна.
— Он опять избил меня. Не утерпела. Схватила сковороду и…
— Я знаю, Тань, за убийство тюрьма. Только я не пойду. Не хочу! Нет!
У нее началась истерика, и Татьяна, обхватив сестру за плечи, прижала к себе. Стала утешать, как маленькую:
— Не плачь! Что-нибудь придумаем!
Вера все никак не могла успокоиться. В какой-то момент опустила голову, прошептала:
— Я натворила. Мне и отвечать. Повешусь!
— Что?! — Татьяна посмотрела на Веру немигающим взглядом. Ей вдруг припомнилось их с Верой детство и мать, которая сцедив молоко для грудной Веры, наказывала Тане:
— Покормишь и уложи спать, поняла?
Однажды малышка сильно раскапризничалась и тогда старшая сестра решила отнести ее к матери. Десять километров, в пургу протопала до поля. Мать своим глазам не поверила… Когда Вера выходила замуж за Валеру, Таня лишь вздохнула:
— Ты же прекрасно знаешь, какой он пьяница! Подумай, как ты будешь жить с таким мужем?
Да разве ж кто одумается, когда любовь глаза застит? Разделили сестры дом матери пополам и стали жить: Таня — на своей половине, а Вера с мужем на своей. С годами все чаще до Татьяны долетали их брань, крики и тогда она бросалась выручать племяшку и сестру. Только она могла усмирить выпивоху Валерия, хоть он и хорохорился:
— Чего ты нос в чужие дела суешь? Свои бы наладила…
И правда. Приходил к ней Юрий только по ночам. Она понимала: не любит.
О своем решении взять на себя вину сестры на себя Таня ни разу не пожалела.
— И в колонии люди живут разные. А с Верой все обошлось. Убедила я следователя, что она ни при чем. Одна, мол, я убивала.
За «колючку» Таню увозили на глазах у Веры. Кинулась к машине, завыла на все село:
— Сестре-е-е-енка! Но духу вырвать Таню, сказать правду, так и не хватило.
А с годами все выветрилось… Сначала Вера писала письма, приезжала, но потом письма стали приходить все реже…
Вернулась Таня домой, освободившись условно-досрочно. Дверь Татьяне открыл мужчина, по виду городской:
— А вы кто?
Татьяна смущенно переминалась с ноги на ногу, когда прибежала Вера:
— Ты?! Отпустили? Я твою половину дачникам сдала. Деньги нужны. А ты поживи у тети Нюры.
— Отчего же не у тебя сестра?
— Чтоб дочка-малолетка на тебя, арестантку любовалась? Ты чему научить-то ее можешь? Да и…
Татьяна повернула голову: к крыльцу подходил Юрий…
— Поженились мы, а что? — нарочито громко стала объяснять Вера. Что у вас было, то давно быльем поросло! Думаешь, пока ты сидела, мне легко было? Думаешь…
На Таню вдруг навалилась дикая усталость. Ей казалось, что она сейчас умрет — так тяжело и невыносимо стало вдруг на сердце. смотрела на сестру, ради которой вдруг приняла жуткое несправедливое наказание, и видела в глазах лишь ненависть, страх и отчаяние. Едва выговорила:
— Ты не бойся, я уйду.
И зашагал назад к станции…
