Мы с ней встретились в библиотеке. Она не могла понять некоторые статьи на русском языке. и я взялся ей помочь. она родом из Чечни, в нашем городе жила у дяди, тоже чеченца.
Что меня удивило — ее немногословие… Она явно предпочитала не говорить, а слушать. В наш город приехала учиться. Знакомить меня с дядей категорически отказалась. Отказалась Айгуль и встречаться с моими родителями. Как только я пытался определиться в наших отношениях, рассказать о своих чувствах к ней, она сразу прикладывала палец к губам — мол, молчи.
Если я спрашивал о ее чувствах ко мне, Айгуль отвечала:
— Мы ведь вместе, разве тебе этого недостаточно?
Через три месяца я все-таки намерился познакомить Айгуль с моими родителями. Она долго отнекивалась, но в конце согласилась.
Мама с папой отнеслись к ней по-разному… Папа сказал, что молчаливость всегда была присуща женщинам Востока. Мама сделала вывод:
— Слишком уж тихоня, а в тихом омуте давно известно, что водится…
После весенней сессии, когда мы перешли на второй курс, Айгуль неожиданно исчезла. В деканате ничего не знали о ней. Обеспокоенный, я поспешил на съемную квартиру, но там жили другие жильцы. Словом, тупик.
Я отыскал руководителя чеченской диаспоры в нашем городе.
— Не ищи ее, она уехала в Чечню, будет одной из жен полевого командира, — заявил руководитель. — А ты нужен был для наглядности, чтобы ей скучно не было.
Я закончил институт, стал военным хирургом, мотался по всей стране, бывал в горячих точках. Очередной командировкой стала Чечня. В это время там были жесточайшие бои между российскими войсками и чеченскими формированиями. Раненых было столько, что приходилось оперировать круглосуточно. Отдыхали врачи лишь 3 — 4 часа.
Как-то ко мне влетел главврач госпиталя:
— Алексей, срочно нужна твоя помощь. Поступила тяжело раненая пациентка, с большой потерей крови…
— Я с трудом держусь на ногах, — попытался отговориться я.
— Должен сдюжить, — ответил главврач.
Откинул простыню и обомлел: Окровавленная, похудевшая, но это была она — Айгуль. Моя первая любовь. Она была в критическом состоянии: пульс практически не прослушивался, дыхание с частыми остановками.
И началась борьба за ее жизнь. Мы почти 5 часов сражались со смертью. Закончил операцию практически из последних сил. Смутно помню, как дошел до ординаторской и рухнул на кушетку.
Утром вошел начальник госпиталя и выдал:
— Ты просто героически вытащил бедную девушку с того света. — Ты большой молодец. Она выживет, благодаря тебе!
В палату я не входил, тем самым очень удивлял персонал. Я опасался навредить ей. Когда беда миновала, вошел к ней в палату. При виде меня ее глаза наполнились слезами, и она отвернулась. Больше я ее не беспокоил.
В день выписки за ней приехал тот самый ее дядя. Перед тем, как уйти, Айгуль заглянула в ординаторскую. Стоя передо мной и глядя мне прямо в глаза, она спросила:
— Я знаю в каком ужасном состоянии была. — Скажи, ты спасал из-за любви ко мне?
— Прежде всего я врач, — сухо ответил я.
Она совершенно неожиданно выдала:
— Я очень любила тебя. Мне жаль, что все у нас так сложилось. — Но зов крови оказался сильнее чувства к тебе. Потому я ушла. Прости…
На этом наши пути-дорожки с Айгуль разошлись, навсегда. Больше я о ней никогда ничего не слышал…
_80x60_0f7.jpeg)
