_730x450_2f7.jpeg)
У Петровны в сарае стоял мотоцикл. Раньше, когда ее муж был жив, гоняли они на своем железном коне по лесам и болотам. И даже пару раз в больницу ездили, в райцентр.
А теперь Петровна осталась одна. Сын навещал ее, присматривал за хозяйством: то забор поправит, то крыльцо или крышу. Сколько раз он уговаривал мать продать мотоцикл, но Петровна ни в какую:
— Что ты, Мить! А вдруг он нам еще понадобится? Я ведь ездить умею, старик давно меня научил, вот только на права не сдавала. Хотя, кто у меня в нашей деревне права будет спрашивать? Разве что кабаны да лоси.
Петровна смеялась, и сын соглашался. И то верно — матери подмога есть.
Как-то раз в деревню не приехала автолавка — водитель заболел. Недолго думая, Петровна кликнула соседку — Наталью. Молодая и шустрая, та быстро обошла соседей и составила список продуктов, кому чего нужно.
Завела Петровна своего железного коня, и поехали они с Натальей до соседнего сельмага, километра три от деревни. Быстро закупились и вернулись домой. Радовались жители деревни, благодарили и Петровну, и Наташу:
— Если бы не вы, пришлось бы нам пешочком топать, а обратно еще с сумками. Спасибо вам!
Как-то раз сидела у своей избы старенькая баба Нина. Рядом с ней и другие старушки-соседки. Все в ярких платках. И был повод: баба Нина отмечала свой восьмидесятилетний юбилей. Подъехала к старушкам и Петровна. В этот раз к люльке были привязаны разноцветные шары.
— Ну, у кого сегодня большая дата? Где наша Нина Ивановна? — нараспев воскликнула Петровна, словно проводя праздничный обряд. — Поступила просьба прокатить нашу бабу Нину по окрестностям и показать ей родные поля и леса, любимые поляны…
— Что ты, милая! Ноги-то у меня больные. Разве ж могу я куда теперь… Несколько лет со двора не выхожу. Не под силу теперь.
— Отказ не принимается! — требовательно заявила Петровна. — Садись, дорогая. Я тебя тихонечко по нашим с тобой тропкам прокачу. Небось, соскучилась дома-то сидеть, в окна глазеть.
Баба Нина вытерла слезу, нерешительно, опираясь на клюку, встала и подошла к мотоциклу.
— Ой, растрясете вы мое нутро. Но ведь точно, так хочется хоть одним глазком взглянуть на колхозное поле, где я столько лет трудилась, да на речку нашу…
Старушку посадили в люльку. Рыча и пофыркивая, покатил стальной конь за околицу, затрепетали разноцветные шары… Вцепилась баба Нина сухонькими ручками в мотоцикл, и слезы не от ветерка, а от радости стали у нее наворачиваться. Не думала и не гадала она, что еще прокатится по родным и любимым местам.
С тех пор повелась в их деревне традиция — катание на мотоцикле, украшенном шарами. По праздникам и не только! Покупали соседи бензин сообща, ездили и на речку, и до магазина, и по ягоды-грибы. Веселее старушкам жить стало. Ведь от того, что люди тут издавна жили дружные и жизнерадостные, их деревня и называлась Веселое. Нельзя и теперь унывать. Так-то!
_80x60_0f7.jpeg)
