Не могла я смотреть на мучения своей сестры. Совсем ее два сына непутевых довели:
денег не даст на выпивку — побьют ее. даст — опять плохо.
Напьются и снова в драку лезут, а защитить Нюру некому было.
Соседям не до чужих проблем, муж скончался два года назад.
Я иногда их гоняла, но против таких бугаев не выстоишь.
Последнее время Нюра ходила, прикрывшись платком. Прятала под ним синяки,
что ее родные детушки поставили.
Как-то в мой двор зашла цыганка. Попросила воды напиться, потом пристально посмотрела мне в глаза.
— Мучает тебя чужое и не чужое. Хочешь, помогу?
Я ей все выложила про сестрицу и ее извергов.
Цыганка приказала принести два теплых яичка — прямо из-под курочки.
Взяла их чернобровая в ладони, начала катать, что-то на своей тарабарщине приговаривая. Вытащила из воротничка своей кофты две иголки, вонзила в яйца,
а из них дымок начал клубиться!
Потемнели яйца на глазах, цыганка их раз — через плечо кинула. Я не выдержала.
— А что с алкашами этими станет — пить бросят?
Цыганка черными глазищами повела: «Что просила — то и будет!»
Месяца не прошло — померли Витя и Коля. Вдвоем угорели в бане, где самогонку глушили. Кто-то из соседей видел, как над баней черный дымок вился незадолго
до случившегося.
А я места себе не нахожу: совпадение это или цыганка подсобила?
Когда она яйцо в руках крутила, у меня в голове одна мысль крутилась: «Лучше
бы эти гады сразу померли!»
Нюра горюет страшно. А я себя вообще убийцей чувствую.
_80x60_0f7.jpeg)
