На даче, принимая гостей, я развернула бурную деятельность. Пока девчонки хихикали на веранде, накрыла шикарный стол. Разожгла мангал и на решетку выложила свиные ребрышки. Все парни ахнули: «Ну, хозяюшка! Такую сразу в Загс вести».
Больше всего в компании мне понравился Костя, он не уставал хвалить мои кулинарные шедевры, вкусно ел и просил добавки.
На следующие он снова был у меня. Приехал с букетом шикарных цветов: «Руки у тебя, Нина, просто золотые!» Он все выходные крутился возле меня: таскал дрова для шашлыка, резал овощи, даже калитку подправил, которая с трудом закрывалась.
Через месяц я переехала к Косте, в его доме чувствовалась женская рука: «Мама иногда заезжает».
Мы редко куда-то выходили. Костя чаще лежал на диване у телевизора, а я хлопотала на кухне.
Я стала затворницей. После работы бежала домой, чтобы все успеть. Я все больше делала, отдавала, взамен ничего не получала.
Мне стало грустно. Я превратилась в кухарку, домработницу без перспектив на будущее. Почему он воспринимает все, как должное, понукает меня, помыкает мной?
Этой ночью Костя даже не пришел в спальню.
Мне хочется больше внимания, уважения и больше ласки. Сколько еще я могу продержаться возле Кости с помощью своих блюд? Больше ведь ему ничего от меня не надо. Ничего.
В один не самый прекрасный день он попросил меня собрать свои пожитки и покинуть его дом: «Завтра мама возвращается из длительной командировки, будет теперь кому готовить и держать дом в порядке».
Он очень обидел меня. Заманил в свои сети, прикидывался, что любит, а сам использовал меня в роли уборщицы, поварихи, прачки.
Напоследок я его наказала голодом — всю свою готовку выбросила в мусорное ведро, пусть помучается до приезда мамы. Вещи его по дому раскидала, все нужное по другим местам разложила.
На недовольные повизгивания инфантильного подлеца не обратила никакого внимания. Положила трубку и вычеркнула из своей памяти.
Что же вы, мужчины, не цените доброго отношения к себе? Ведь все равно в итоге от всяких стерв приходите туда, где уют, тепло и сытно кормят.
